Картер Браун - Том 15. Таинственная блондинка.[Объект их низменных желаний. Пока не разлучит искушение.Холодная зеленая бездна.Таинственная блондинка]
— Не верю, — подтвердил я.
— Самое забавное, я уверен, вы повесите на меня убийство Мейсона, связав его с убийством Элинор. Последнее, как мне кажется, вам будет несложно сделать. Туфли… — Он искоса глянул на Анджелу, которая с застывшим лицом сидела на кушетке. — Тем более, что навеки любящая Анджела подтвердит решительно все о моем фетишизме. — Он стиснул челюсти и медленно покачал головой. — Мне не нравится такое положение дел, лейтенант, и я не хочу дожидаться судебного разбирательства.
Я выхватил из поясной кобуры свой тридцативосьмидюймовый и зажал его в руке дулом вниз.
— Только без глупостей, Слейтер, — спокойно сказал я. — Вам не добраться до двери.
— Я вовсе не думаю о двери. — Он направился к бару. — Я думаю о выпивке. Вы не возражаете, лейтенант? Последний бокал перед тем, как осужденный будет брошен за решетку, и все такое?
— Пейте, но побыстрее.
Он открыл бар, налил себе большой фужер виски, бросил туда несколько кубиков льда и поднял.
— За неудавшееся преступление! — Он осушил бокал тремя большими глотками, поставил его осторожно на стол и подмигнул мне: — Не стану называть наше знакомство приятным, лейтенант, поэтому расстаюсь с вами без горечи.
Я заметил, как напряглись у него мускулы, и поднял пистолет на уровень его груди, но он вдруг прыгнул — и не ко мне, а от меня. Все произошло за долю секунды: послышался звон разбитого стекла, и он сиганул из среднего окна, захватив с собой бокал. Анджела испустила пронзительный крик, который резанул меня по нервам, и упала без сознания на пол.
Секунд через пять до меня долетел слабый крик с улицы, но, конечно, не Слейтера — невозможно кричать, пролетев двенадцать этажей вниз. Я вернул пистолет в кобуру и подошел к телефону. Анджела уже дышала довольно ровно, я решил, что теперь она справится сама. К тому же я опасался, что, вздумай я к ней приблизиться, она опять заговорит этими немыслимыми белыми стихами, а моим нервам в эту ночь и так здорово досталось.
Глава 9
Я появился в офисе около половины третьего на следующий день. До постели я добрался лишь к четырем часам утра, поэтому посчитал, что имею право как следует отдохнуть утром. Аннабел выглядела встревоженной, и при виде меня она ни капельки не успокоилась.
— За последний час я несколько раз звонила вам домой, — пожаловалась она. — Где вы были?
— Завтракал, цветок магнолии, — с довольной улыбкой сказал я. — И только сегодня мне открылся секрет счастливой жизни: не надо подниматься с постели раньше полудня.
— Не знаю, понравится ли эта программа шерифу, — нервно проговорила она. — Он рвет и мечет с того самого момента, как у него побывал доктор Мэрфи, более часа назад.
— Ну что ж, я внесу немного солнечного света в его унылое существование, — доверительно сообщил я.
— Смотрите, чтобы он не обрушил на вашу голову торнадо!
Стоило мне переступить порог, как Лейверс действительно чуть не взорвался от ярости, поэтому я сел в кресло для посетителей и стал терпеливо дожидаться, когда буря поутихнет, что случилось приблизительно минут через пять. Из несвязной обвинительной речи, в которой мое имя упоминалось несколько раз, монолог шерифа постепенно превратился уже в более связную речь, а точнее, в головомойку. Но всему приходит конец, очевидно, у него иссяк запас слов, да и дыхания не хватило, и он просто сидел, смертельно ненавидя меня.
— У меня сложилось впечатление… что-то не так? — осторожно спросил я.
— Не так?
Он задохнулся от негодования, и это дало мне возможность закурить сигарету.
— Прошлой ночью, когда Слейтер выбросился из окна, я продумал ваше объяснение, как и из-за чего он убил девицу Брукс и Мейсона, и нашел его убедительным. Сегодня утром, когда вас, разумеется, здесь не было, ввалился Мэрфи с актом вскрытия Слейтера и развеял все ваши блестящие теории.
— Группа крови Слейтера не соответствует той группе крови, которой написана буква «J» на лбу девицы?
— Вы чертовски правы, не соответствует! — Он с негодованием воззрился на меня: — Вы-то откуда знаете?
— Я не знал. Но вы упомянули акт вскрытия. — Я рассматривал кончик сигареты, будто в нем таился секрет сфинкса, затем в целях эксперимента слегка улыбнулся: — Ну что ж, во всяком случае, мы знаем, что Мейсона убил он. Он признался в этом вчера в присутствии девицы Палмер. Возможно, он сказал правду, утверждая, что Мейсон ложно обвинил его в убийстве Брукс, так что если у Мейсона та же группа крови, что и на букве…
— У меня новости для вас, Уилер, — прервал он мои объяснения. — Мэрфи это уже проверил. Не та…
— Ну а еще что новенького? — спросил я, скрывая разочарование.
— Ну, поскольку вы спрашиваете об этом, — тут его губы искривились в жалком подобии улыбки, — могу сообщить. Сегодня утром, еще до прихода доктора Мэрфи, я подписал информацию для прессы. Она основана на том, что убийца Элинор Брукс и Джила Мейсона предпочел аресту самоубийство. Там упоминается ваше имя и, если не ошибаюсь, мое тоже.
— В десять раз чаще, чем «Уилер», но в данном конкретном случае меня это устраивает, — не без злорадства заметил я. — Ну так что?
— А вот что! — Он глубоко вздохнул. — Где-то в Пайн-Сити убийца девушки надрывает живот от смеха!
— Существует старая пословица: поспешишь — людей насмешишь! Зачем было торопиться с…
Но шериф сделал вид, что не слышит меня.
— Вы знаете, я человек разумный! Поэтому даю вам двадцать четыре часа, чтобы найти этого мерзавца, иначе должность лейтенанта в отделе по расследованию убийств будет объявлена вакантной.
— А я-то думал, что вы сама сердечность, — горько посетовал я. — Но теперь мне известна правда: у вас нет сердца, а голова — просто большой бетонный шар!
— Оскорбления дешево стоят! — хмыкнул Лейверс.
— Что сказал графолог об имени Мейсона в дневнике Брукс? — спросил я, чтобы переменить тему.
— Вы были правы, — признал он, — это не почерк Брукс, но великолепная подделка, сказал эксперт, она могла обмануть кого угодно, кроме специалиста.
— Ну что ж, начинаю искать заново, — сказал я.
— Подумайте о городском отделе по расследованию убийств и о работе под началом капитана Паркера, — напутствовал меня Лейверс. В его глазах мелькнул злобный огонек. — Я разговаривал с ним пару дней назад, он все еще ненавидит вас, Уилер!
Эта подбадривающая фраза ускорила мое отбытие. Я поехал домой, чтобы надо всем подумать, но допустил ошибку и прилег.
Проснулся я лишь в половине восьмого, еще тридцать минут ушло на то, чтобы вновь трансформироваться в энергичного элегантного Уилера. К восьми часам я был полностью готов и с нетерпением ожидал звонка в дверь. А через пятнадцать минут горестно размышлял над тем, явится ли она вообще; в половине девятого уже не сомневался, что свидание не состоится. Но тут раздался звонок, а когда я распахнул дверь, на пороге стояло переливающееся всеми цветами радуги видение с очаровательным личиком — олицетворенное нетерпеливое любопытство.
— Крайне сожалею, Эл, — затараторила Нэнси Льюис. — Я знаю, что пришла ужасно поздно, но мистер Вагнер ушел рано — ему нужно было отвезти куда-то на обед свою супругу или что-то в этом роде, а к тому времени, когда я смогла запереть магазин…
— Главное, что вы здесь! — воскликнул я счастливым голосом и увидел у нее в руках какую-то коробку.
— А это что такое?
— Наш обед.
Она первой прошла в гостиную, я плелся сзади. Широко улыбаясь, она объяснила, что нас вполне устроит что-нибудь «простое и холодное».
— У вас это звучит как у окружного шерифа, — заметил я с невольным вздохом. — Что вы хотите? Сделать из меня каннибала?
Тут я заметил, что она уже успела уйти на кухню и я говорю сам с собой.
Вскоре она вернулась, но уже без картонки, по-прежнему сверкающая в своем переливающемся платье-рубашке. Спереди на нем была «молния», и я обратил внимание, что она расстегнута от шеи дюймов на шесть.
— Вы что-то сказали? — вежливо осведомилась она.
— Не имеет значения, — бросил я. — Присаживайтесь, а я приготовлю выпить.
— Я пойду вместе с вами, — проговорила она сияя, — и, приготовляя нам коктейли, вы расскажете мне про мистера Вагнера.
— С историей о мистере Вагнере можно подождать, — твердо заявил я. — Сначала мы выпьем по бокалу, затем…
— О, извините! — Ее улыбка стала немного натянутой. — Это же честная сделка, не так ли?
Она дернула за «молнию» и расстегнула ее донизу.
— Подождите! — воскликнул я, уставившись на нее. — Вы меня неверно поняли, дорогая. Мне следовало выразиться иначе: с мистером Вагнером нельзя тянуть!
Она часто-часто заморгала:
— Вы меня совершенно запутали, Эл.
— Не переживайте, — успокоил я ее. — Застегните свою «молнию» и выслушайте меня.
